(no subject)

— В моем арт-объекте, как в жизни, символически отражаются многочисленные слои условностей и ограничений, которыми стесняет и парализует нас сегодняшнее общество. Его внешний слой символизирует защищающий нас снаружи твердый панцирный экзоскелет — жесткий, но тонкий и даже ломкий, а под ним таятся мягкие слои таких же очертаний и почти такой же толщины. Погружаясь вглубь, можно обнаружить множество различных оболочек, каждая из которых тоньше, но не мягче предыдущей. Конец путешествия будет ознаменован слезами, а достигнув центра, мы поймем, что там почти пусто и схожесть внутренних слоев с внешней оболочкой в каком-то смысле иллюзорна.
— Это же луковица, — громко сказала я.
Зрители и искусствоведы онемели от изумления, воцарилась тишина. Некоторые критики посмотрели на меня, потом на Дюшана2924, потом на луковицу.
Я надеялась, кто-нибудь из критиков произнесет нечто вроде: «Спасибо, что обратили на это наше внимание. Мы чуть было не выставили себя круглыми идиотами», — но как бы не так. Они просто спросили:
— Это правда?
Судя по ответу мсье Дюшана2924, предложенная формулировка соответствовала скучной фактической истине, но никоим образом не передавала предметно-изобразительную глубину его творения...

(c)

Меня ужасно цепляют такие эпизоды.
Взять хотя бы сложный эзотерический текст. Три тыщи сто писят страниц отборнейших метафор, описания смысла жизни и устройства уровней вселенной. А еще чудо-юдо практики! Отлично, Художник (автор) как минимум получил наслаждение, создавая это творение. Может быть, он поэкспериментировал с передачей очевидного факта неочевидными абстрактными формами. Он переживал космическое сознание и общался через открытый канал с одним очень продвинутым богом (обожающим сложные концепции мироустройства и коллекционирующим тысячи форм их наиболее неоднозначной передачи), иными словами его на всё это пропёрло.
Но вот последователи с непроницаемыми лицами всё это съедают.
И даже если автор впоследствии признается, что имел в виду просто луковицу, это уже не поможет.
С духовными учениями, эзотерическими знаниями нужно просто смотреть прямо, и видеть луковицу, потому что это просто, и это действительно то, что есть.
Если вам хотят продать особенное алмазное приспособление для воспроизведения действий по снятию слоев майи  со своего изначального атмана для достижения мокши, возможно, это просто нож. И если вам нужен нож, вы берете нож. Если вам нужна забористая древнеиндийская поэзия, вы берете поэзию. Но обычно она нужна чокнутым богам, сумасшедшим художникам и парочке современных мастеров для отточки словоблудияораторского искусства.

Возьмите нож и снимайте слои иллюзии со всех этих волнующе непонятных текстов. В конце концов, это всего лишь лук и всего лишь нож!

NB В этом эпизоде есть еще более простой и наглядный смысл, не забыть позырить заново чуть погодя.

Дело в любви

Про кое-что.
Дело в любви.
Если тот человек, авторитет, поступил не так, как по твоим представлениям положено поступать обожествленным и идеализированным героям, есть один простой выход.
Если ты его любишь (а ты его по всей видимости именно любишь, иначе бы не встраивал в себя таким корявым образом), соверши внутренний акт любви, это реально поможет перестать мучиться от несоответствия. Сними кумира с пьедестала, негоже ему там стоять. И скидывать, низвергать его тоже не надо!
Чтобы в твоем внутреннем восприятии человек оказался хотя бы примерно на том месте, которое он реально занимает в мире, нужно проявить к нему любовь. Можно словами вслух самому себе или кому-то сказать: я его люблю.
Это здорово помогает поправить восприятие. Как настройка бинокля, в него видишь то далеко прекрасную светящуюся звезду, то близко мутное и некрасивое расплывчатое пятно. Человек не то и не другое.
Чтобы нащупать хоть какую-то правду о нем (и главным образом о себе, о смотрящем) нужна любовь.
В любви божественные, нечеловеческие качества их носителя не преувеличиваются (это просто незачем), недостатки, слабости и ошибки не выглядят роковым злом, обманом, лицемерием, непростительными качествами. Любовь не ставит на пьедестал, она происходит между реальным существом, с суммой правд о нем и другим реальным существом с его суммой правд.
Любовь видит и показывает сумму этих разных правд.
Может, не сразу всю, но вектор верный. А без нее вообще ничего не работает.
Когда мне рассказывают телеги про то, что можно крепко сбиться с Пути (духовного, конечно, какого же еще), перепутав реального Учителя с лжеучителем и/или своего внутреннего Учителя с опасным демоном, я думаю именно про любовь. Ведь ТЫ любишь. Как любовь может перепутать? Если ты любишь этого чувака, ты его знаешь. Ты его почувствовал. Ты его не можешь не любить. Ты не можешь не знать, что это именно оно было. С твоей стороны. С твоей стороны к нему была и есть любовь. И это Правильно.
И думать потом: а вдруг он меня обманул, на самом деле это не клёвая сущность, а посланец сатаны, посмотрим ка, как он себя проявит и выведем на чистую воду, - это жить в аду. Никто вас в ад не заведет, ибо ваше мышление уже там. А вот любовь, сознательное практикование помогает выйти из ада.

Я пишу не настолько ясно и гладко, как мне хотелось бы, но любовь очень действенная штука, и проявляется прямо сейчас в отношении себя, этого текста и возможных его читателей.

Если любовь проявить очень сложно и не понятно вообще, что это такое, есть одна штука. Ну, у меня так: Этот человек сделал очень важную вещь, и она неотменяема. Как бы он в чем ни налажал (субъективно или объективно), то, что он сделал уже неотменяемо.

(no subject)

И да, в любви следует быть нерасчетливым и беззащитным, это правда.

Вообще, эта книга ("Я иду искать" Фрая) - мощнейший инструмент по изменению реальности.

Сначала был опыт отмены смерти. Очень наглядно, как открываются Врата, как отменяется смерть. Это очень круто, и сопоставимо с тем, что делается в некоторых самых ясных (на мою любовь, то бишь на мой вкус)) Учениях.

Опыт про любовь...

С прошлой книгой тема самопроклятий и призвания стала опытом, хотя информация была не новой, а хорошо понятной изнутри. И мой способ исцеления не такой, каковым пользуется сэр Макс. :)
Вот Мост Времени еще не разъяснила, ну какие наши годы, разъясним еще!