Прохладное очарование колючей весны

[fantasyjah]

Суслик бесцельно (а может, и целеноправленно) ошивался в трех соснах, пытаясь то ли чёрту ногу сломать, то ли найти лапшу на свои мохнатые уши и неприятностей на хвостатую попу.
"Заблудился, дурила!" - сразу все понял Ежик-сан, сам-себе-учитель и просто хорошая колючая птица.
"Надо Бегемота из болота вытаскивать", - решил он и отправился на болото. Бегемот согласился выйти за Конфетку, да не только из болота, но и замуж. Свадьбу сыграли прям там. "Трям-пам-пам!" Когда же Конфетка с Бегемотом отправились на последний брачный день, Ежик собрался проведать Суслика в трех соснах, посмотреть, дрейфует ли тот, как Папанин на льдине или уже выплыл на отмель Понимания Сути Вещей.
Суслик тщательно изучал свои пять пальцев, сидя под одной из елочек. Дальше он не шел, ближе, впрочем, тоже. Теперь вместо поисков (поисков любви, свободы, ясности и мудрости) он принялся размышлять о том, почему нет сыра в его мышеловке, даже бесплатного, а, говоря иными словами, объяснять себе причину своих неудач. Впрочем, очень может быть, он просто тупил, загонялся, высаживался на измену, мутил воду в колодце своей души, плевал в него, желал и страдал, омрачал свой рассудок, мучался с похмелья, проводил социологическое исследование на тему девиации в русских селеньях… Сие нам неведомо. Ведь чужая душа - Потемкин, а как ты лодку назовешь, так она и поплывет. Ежик знал, что объяснения в таких крайних (дело-то на краю света было) случаях не помогут, а потому сразу схватил быка за рога. Это тоже не помогало, тем более, что Суслик был так увлечен рефлексией, что не видел ни Ежика, ни быка, ни рогов.. В общем, дальше своего носа он не видел ничего. Ежик помолчал о пустом звуке и... очнулся.... через несколько вечностей. "Однако долго же меня не было!" - радостно подумал он, потому что любил возвращаться. Особенно любил к тем, кого любил. Уже пришла Весна, а Суслик к тому моменту успел оцивилиться, остепениться, надеть солидный галстук, написать трактат о смысле жизни (ссылаясь на авторитетные источники), начать много зарабатывать и много кушать, завести детей (с пол-оборота) и жену (со скалкой), от которой он отмахивался если не ссаными тряпками, то как минимум изречениями на тему "Я вас всех кормлю!" "Я такой, какой есть, а остальное - не мои проблемы!" "Я принципиальный человек, к тому же ученый, и я не потерплю..!"... Но в то же самое время он продолжал неподвижно сидеть под сосной в глубоком то ли сне, то ли обмороке с выражением недоуменного страдания на симпатичной пушистой морде... Ежик-сан мгновенно оценил ситуацию. Получилась астрономическая сумма, на которую можно было бы при желании купить даже колесо Сансары, в народе известное как чертово колесо.
Вот теперь Суслика надо было спасать основательно, окончательно и на поворотах.

"Как же он дошел до жизни такой?" - испуганно щебетали воробьи. "Ножками, ножками!" "Да нет, не ножками, а своим потливым умом" - отвечал Ежик-сан. "Зря он смысл жизни отправился искать. Известное дело, что нет никакого смысла, а есть красота, радость, счастье, сушеные грибочки, травка зеленая, огурчики соленые. Их и искать не надо, они всегда здесь, а чем больше ты в рассуждения погружаешься, тем дальше от них уходишь. И к Себе не придешь. А придешь к табличке М/Ж на покосившемся сарае у обочины мироздания" - сказал Ежик.
Он мог бы завернуть что-нибудь из Упанишад, Лао-цзы, Пелевина, или процитировать книгу "Учебник везения для чайников, самоваров и кипятильников", но сказал только то, что сказал. Ведь он был просто Ежик-сан, а ни какой-нибудь там великий учитель/спаситель/писатель.
Суслик беспокойно ворочался во сне, видимо вспоминая иногда, что можно и проснуться при желании. Желания пока не было, но было что-то неправильное в той его жизни. У него сбылось все, что он успел напланировать на будущее. Он сложился (впополам) как личность, сформировал незыблемое мировоззрение по поводу всего на свете и реализовал себя как ученый по специальности "смысложизневедение". Его консервативное мышление общественная элита воспринимала как смелое свободомыслие и восхищалась им. Но даже фонарь под глазом в мире Ежика светил ярче, чем Солнце в спящем мире Суслика.
"Спасать-не спасать, спасать-не спасать.." - гадал Ежик по ромашке с уже оторванными (ох уж эти юннаты!) лепесточками. "В принципе, суслик, досмотрев сон, сам сюда проснется, если его, конечно, сразу не затянет какой-нибудь другой сон". "Менять ход сна может только сам Суслик, если захочет, но он забыл, что это сон..." "И чего я парю сам себя без веника, если можно в секретную делянку за волшебной конопляной дзенской палочкой сгонять" - вдруг осинила Ежика пролетающая мимо синица. И как только он это понял, понял все Суслик, которому та же Синица какнула на маковку, прямо между ушами. А там, если кто не знает, есть у всех сусликов специальная точка-два-цветочка, а Синица знала, потому что была не обычной птицей-засранкой, а крутейшим мастером.
Суслик открыл добрые глаза:
-Ух, ну и сон мне привиделся...
-Это ты голову напек на солнце и стал глючным. Я прихожу, а ты подвисаешь под соснами. Я опять прихожу, а ты опять подвисаешь, только уже во сне, да еще и думаешь, что не спишь. Хорошо хоть, тебе не приснилось, что ты гопник или сектант какой-нибудь. После такого хрен проснешься.
Суслик промолчал, потому что ничего не нужно было отвечать. Ведь и так все ясно. И красиво. В мире, где он был самим собой, тихо напевала песню радости нежная Весна. А чтобы ее слышать, нужно было поменьше отвлекаться на всякие пустяки. Рядом сидел друг Ежик-сан, и оттого Весна казалась чуточку колючей. И прохладной, как подтаявшая сосулька с улетевшей крыши.
Суслик-тян и Ежик-сан посидели еще немного под пальмочкой, слушая тишину и кушая ее дырявыми ложками, а потом отправились на радостях дураков валять, а кого не завалили, тех обваляли как следует!